Фискальный каток: что потеряли налогоплательщики в год пандемии

Стабильность правил игры никогда не была сильной стороной российской налоговой системы. Они меняются часто и быстро, но бизнес к этому успел привыкнуть. Непредсказуемость входит в «стоимость билета», связанного с ведением бизнеса в России. Однако налоговые изменения 2020 года выделяются даже на фоне прошлых лет, когда повышался НДС или проводилась кампания по деофшоризации. 

За более чем двадцатилетнюю историю существования Налогового кодекса РФ едва ли найдется год с настолько высокой концентрацией внесенных в документ поправок. Причем поправок не ситуативных, которые можно было бы назвать тактическим пересмотром правил. Изменения 2020 года носят стратегический характер. Они затронули различные виды налогов, суммировав которые с уверенностью можно констатировать, что в налоговой политике России наметился ярко выраженный (а иногда даже агрессивный) фискальный уклон.

Подавляющее большинство поправок в НК РФ было направлено на обеспечение доходной части бюджета, что связано, в том числе, с преодолением последствий пандемии COVID-19. Резкий рост расходов государства потребовал ускоренной мобилизации налоговых поступлений, но со стороны это выглядело как решение задачи по наполнению бюджета любой ценой. К сожалению, предпосылок к стабилизации налоговой системы пока нет. Она сохранит подвижность и в 2021-м, и в последующие годы. Поэтому благополучие бизнеса во многом продолжит зависеть от способности быстро адаптироваться к постоянно изменяющимся условиям и контексту.

Также необходимо отметить, что в уходящем году под «фискальный каток» попал не только привыкший к подобной турбулентности корпоративный сегмент. Впервые он затронул физических лиц. В начале пандемии прозвучало предложение о налогообложении доходов по банковским вкладам, летом было принято решение о введении, по сути, прогрессивной шкалы НДФЛ. «Физики» перестали быть категорией налогоплательщиков, которых изменения в налоговой системе обходят стороной, однако предсказать дальнейшую судьбу шкалы НДФЛ сегодня не возьмется никто.

НДД – НДПИ – транзит

Минувший год запомнится масштабной кампанией по пересмотру соглашений об избежании двойного налогообложения с транзитными странами. Минфин показал новый подход к пониманию фискального суверенитета: доходы не должны уходить из страны, минуя налогообложение в РФ. Однако эта позиция, как и готовность Минфина идти до конца и денонсировать СИДН (что затронет большое количество компаний, в том числе с госучастием), вызывает удивление.

Во-первых, деофшоризация изначально проводилась под девизом ухода из «банановых республик». Многие владельцы капитала «переехали» в прозрачные европейские юрисдикции из БВО или Белиза, рассчитывая на льготы, предусмотренные налоговыми соглашениями. Не понятно, когда Нидерланды, Мальта и Кипр встали, по мнению Минфина, в один ряд с классическими офшорами. Во-вторых, страны ОЭСР постоянно расширяют план BEPS. С 2021 года вступает в силу многосторонняя конвенция MLI, которая практически сводит к нулю возможности использования СИДН для налоговой оптимизации. На этом фоне резкое повышение ставок по соглашениям выглядит не только нелогичным, но и излишним шагом. Хочется верить, что такой подход к фискальному суверенитету ограничится только СИДН с «транзитными» странами и не коснется государств, которые к ним не относятся.

Изменения в области ресурсных налогов также были направлены на наполнение бюджета. Донастройка НДД и рост НДПИ для производителей удобрений и металлургических компаний привели к изъятию у бизнеса колоссального объема средств — 230 млрд рублей у нефтяников и 56 млрд суммарно у химиков и металлургов. Если о грядущей корректировке налога на дополнительный доход Минфин заявлял еще в 2019 году и вопрос заключался только в ее параметрах, то повышение НДПИ произвело эффект разорвавшейся бомбы. Бизнес в буквальном смысле узнал об этом из газет. Причем речь идет не о временной мере, действие которой прекратилось бы по окончании пандемии, — государство директивно повысило ставки НДПИ для производителей твердых полезных ископаемых без обсуждения временных горизонтов их применения. За счет чего будет финансироваться этот дополнительный сбор, остается загадкой. По мнению бизнеса, рост налогового бремени сокращает инвестиционные ресурсы. Минфин считает, что это позволит снизить отток средств за рубеж в виде замаскированных дивидендов.

Оценивая правоприменительную практику ФНС, необходимо отметить значительное снижение числа выездных налоговых проверок. Если несколько лет назад их количество исчислялось десятками тысяч, то сегодня это всего 4-5 тысяч проверок в год. Дело не только в моратории на выездные проверки, который действовал во втором квартале 2020 года, — это целенаправленная политика ФНС, реализуемая на протяжении последних лет. Для бизнеса это хороший сигнал, но необходимо сделать важную оговорку об увеличении числа мероприятий, проводимых вне рамок проверок. Это касается истребования дополнительных документов, вызовов свидетелей на допрос, рабочих совещаний с компаниями для побуждения их к подаче уточненных налоговых деклараций.

В уходящем году в НК РФ вносились и позитивные для бизнеса поправки. Это касается расширения безопасного коридора процентов по заемным средствам при расчете налога на прибыль, перечня освобожденных от налогов операций между взаимозависимыми лицами, фиксации февральского курса иностранных валют для расчета контролируемой задолженности при применении правил тонкой капитализации. У физлиц — владельцев КИК появилась возможность уплачивать фиксированный налог с прибыли всех контролируемых компаний. Однако эти изменения лишь подчеркивают фискальную направленность налоговой политики РФ, которая сохранится на ближайшие годы.

Что год грядущий нам готовит?

Исходя из этой предпосылки предположу, что вслед за нефтяной, химической и металлургической отраслями с повышением НДПИ могут столкнуться производители угля. Ограничение на учет убытков при исчислении налога на прибыль не будет продлено на будущие периоды и не прекратит действовать в 2021 году. Стимулирующая функция налогов продолжит реализовываться в основном через преференциальные режимы (СПИК 2.0, СЗПК и др.). Маловероятно, что изменится правовое регулирование взимания налога на имущество организаций. Хочется верить, что стабилизируется хотя бы практика применения действующих норм главы 30 НК РФ и бизнес будет четко понимать, какое именно имущество относится к объекту налогообложения.