Глобальная и российская экономики вернулись на допандемийный уровень, по миру стремительно распространяется «омикрон» – новый штамм коронавируса, а Марк Цукерберг провозгласил скорое создание метавселенной. Таковы лишь некоторые итоги 2021 года. А каким будет 2022 год? Давать прогнозы – занятие неблагодарное, но интересное. Мы выбрали четыре темы, которые касаются бизнеса в любой индустрии, – экономика, технологии, люди и пандемия – и спросили экспертов в этих областях о том, чего ждать от 2022 года.
«Возможности догоняющего постпандемийного роста исчерпаны»
Я бы разделила ответ на две части. С одной стороны, мы будем много слышать о необходимости борьбы с инфляцией и поисках источников роста российской экономики темпами выше среднемировых. Однако я не вижу реального запроса у правительства на изменение модели роста. Прежде всего потому, что внешняя повестка стала намного сложнее, появилось много вызовов, на которые нет ответа. Например, останутся ли прежними правила глобальной торговли, или возобладает блоковый подход – и в этом случае нам нужно понимать, на какие рынки мы ориентируемся.
Другой внешний вызов – декарбонизация. За рубежом эту тему двигает сам бизнес, который меняет структуру инвестиций и начинает больше вкладывать в зеленые технологии. У правительств более пассивная роль, и это видно по итогам конференции в Глазго. В России – наоборот. У нас драйвер декарбонизации – государство. Для бизнеса это означает, что есть дополнительный риск повышения налогов, потому что государству надо финансировать зеленый переход. Есть ощущение, что правительство готовится к большим затратам по этому направлению.
Наталья Орлова
Главный экономист «Альфа-банка»
Что касается базовых макроэкономических показателей, то цель Центробанка снизить инфляцию к концу 2022 года до 4–4,5% мне кажется слишком амбициозной. Прежде всего, потому что есть большая инерция в части роста цен, и исходящая точка сейчас гораздо выше, чем мы прогнозировали в начале года. Кроме того, ускорение инфляции – глобальная проблема; примерно половина ускорения роста цен, который случился в России в 2021 году, была вызвана именно внешними факторами – это рост цен на продовольствие и на энергоносители. Реально инфляция к концу следующего года будет в интервале от 5 до 6%. В этот прогноз заложена и динамика курса. Фундаментальный интервал на следующий год – от 70 до 80 рублей за доллар США. Но я даю прогноз ближе к 80 рублям. Во-первых, ФРС ужесточила риторику, и период повышения ставки будет негативно сказываться на развивающихся рынках. Во-вторых, на рубль будет давить геополитический фактор.
По росту экономики прогноз 1,5%. Возможности догоняющего постпандемийного роста исчерпаны: у нас исторически низкая безработица и активный рост зарплат. К тому же рост будет сдерживать относительно высокая ключевая ставка. Ниже 8% она может опуститься только к концу года.
Наталья Орлова
Главный экономист «Альфа-банка»
Я бы разделила ответ на две части. С одной стороны, мы будем много слышать о необходимости борьбы с инфляцией и поисках источников роста российской экономики темпами выше среднемировых. Однако я не вижу реального запроса у правительства на изменение модели роста. Прежде всего потому, что внешняя повестка стала намного сложнее, появилось много вызовов, на которые нет ответа. Например, останутся ли прежними правила глобальной торговли, или возобладает блоковый подход – и в этом случае нам нужно понимать, на какие рынки мы ориентируемся.
Другой внешний вызов – декарбонизация. За рубежом эту тему двигает сам бизнес, который меняет структуру инвестиций и начинает больше вкладывать в зеленые технологии. У правительств более пассивная роль, и это видно по итогам конференции в Глазго. В России – наоборот.
У нас драйвер декарбонизации – государство. Для бизнеса это означает, что есть дополнительный риск повышения налогов, потому что государству надо финансировать зеленый переход. Есть ощущение, что правительство готовится к большим затратам по этому направлению.
Что касается базовых макроэкономических показателей, то цель Центробанка снизить инфляцию к концу 2022 года до 4–4,5% мне кажется слишком амбициозной. Прежде всего, потому что есть большая инерция в части роста цен, и исходящая точка сейчас гораздо выше, чем мы прогнозировали в начале года. Кроме того, ускорение инфляции – глобальная проблема; примерно половина ускорения роста цен, который случился в России в 2021 году, была вызвана именно внешними факторами – это рост цен на продовольствие и на энергоносители. Реально инфляция к концу следующего года будет в интервале от 5 до 6%. В этот прогноз заложена и динамика курса. Фундаментальный интервал на следующий год – от 70 до 80 рублей за доллар США. Но я даю прогноз ближе к 80 рублям. Во-первых, ФРС ужесточила риторику, и период повышения ставки будет негативно сказываться на развивающихся рынках. Во-вторых, на рубль будет давить геополитический фактор.
По росту экономики прогноз 1,5%. Возможности догоняющего постпандемийного роста исчерпаны: у нас исторически низкая безработица и активный рост зарплат. К тому же рост будет сдерживать относительно высокая ключевая ставка. Ниже 8% она может опуститься только к концу года.
«Нас точно ожидают серьезные движения, связанные с персоналом»
В 2022 году все больше компаний будут переходить на гибридный формат работы. И речь не столько о графике, сколько об изменении процессов управления людьми. Почему это будет происходить? В первую очередь из-за укрепления глобального тренда, который заключается в уменьшении количества апликантов на 1 вакансию. Некоторые компании уже ощутили это на себе, но пока еще есть надежда, что если нанять больше рекрутеров, потратить больше денег на HR-бренд или просто лучше стараться, то все получится. В 2022 году большинство организаций осознает, что это иллюзия, и гибрид станет еще большим фактором дифференциации, а то и просто нормой для некоторых отраслей.
Почему важно менять практики управления? Дело в том, что людям становится все сложнее достигать результата. Помимо того, что уже два года накапливается усталость от неопределенности и угроз, связанных со здоровьем, сейчас мы еще приходим в точку, когда практически у каждого в рабочем взаимодействии появилось много новых людей, которых мы не знаем: кто-то перешел в другую компанию, у кого-то появились новички в команде. Это значит, что требуются новые связи, которые все сложнее и сложнее создавать. А без этих связей человеку трудно быть эффективным и чувствовать себя комфортно, ведь люди – социальные животные. Природа придумала нас как вид, выживающий совместно. А значит, ментальным благополучием нужно будет заниматься серьезно. Согласно опросу HeadHunter, в этом году только 15% компаний всерьез занимались ментальным благополучием сотрудников. Думаю, что в 2022 году мы увидим уже цифру в районе 35%. Мы по-прежнему будем отставать от западных стран и от США по этому параметру, но другого пути нет, потому что денежная мотивация уже не работает, страх не работает – люди увольняются, а новые не приходят.
Отсюда вытекает еще один тренд – уменьшение количества оценочных процедур при отборе.
Ольга Филатова
Независимый директор компании HeadHunter и основательница компании People Innovations
Бизнес больше не может позволить себе долго выбирать: лидов и так мало, а если не принимать решения быстро, то работать будет просто некому. Фокус оценки будет смещаться на два параметра: во-первых, совпадают ли кандидат и компания с точки зрения ценностей, а во-вторых, сможет ли компания предложить этому конкретному человеку развитие, которое поможет ему быть эффективным и дольше в ней проработать. Также бизнес начнет рассматривать временный найм – если люди не идут на постоянные контракты, не закрыть ли свои задачи временными сотрудниками? Это может стать для многих хорошим способом снижения издержек и повышения эффективности.
Что касается заработных плат, они будут все больше выравниваться по всей территории России – там, где специалисты могут работать либо удаленно, либо достаточно мобильно. Транзакционные роли с базовым набором навыков еще какое-то время могут сохранять разницу в компенсации в зависимости от региона и стоимости жизни, но эта практика будет сходить на нет. Доминирует тренд, который мы уже видим в ИТ: зарплаты в столице и регионах практически не отличаются.
Тренд, который не исчезнет, – спрос на курьеров во всех видах. Дефицит здесь будет только нарастать, и за них будут бороться: создавать экосистему льгот, работать с семьями, вовлекать, развлекать и т.д. Зарплаты в этом сегменте уже достигают 100 тысяч рублей. Это всегда была тяжелая работа, но раньше таких денег за нее, конечно, не платили.
Чего я не ожидаю в 2022 и еще года 3-4, так это VR-офисов и рабочих мест. После заявлений Meta это стало очень модной темой для разговора, но реальных дел здесь почти нет – только отдельные эксперименты в отдельных индустриях. Нам бы гибрид освоить. А вот что точно нужно бизнесу, так это хорошие цифровые сервисы по предиктивной аналитике и нативные коммуникативные интерфейсы в области управления персоналом. К большому сожалению, движется здесь все очень медленно, и скачка не будет.
В 2022 году нас точно ожидают серьезные движения, связанные с персоналом. Три года – это тот срок, когда люди задумываются о том, что пора что-то менять. И если бизнес вовремя не отреагирует на этот запрос, то рискует потерять свой ключевой актив. Я бы рекомендовала всем, кто хочет больше узнать о сценариях, которые нас ждут, прочитать книгу Линды Граттон, которая называется «Будущее работы: что нужно делать сегодня, чтобы быть востребованным завтра». Несмотря на то, что она была опубликована более 10 лет назад, то, что там написано, в последнее время сбывается прямо у нас на глазах.
Ольга Филатова
Независимый директор компании HeadHunter и основательница компании People Innovations
В 2022 году все больше компаний будут переходить на гибридный формат работы. И речь не столько о графике, сколько об изменении процессов управления людьми. Почему это будет происходить? В первую очередь из-за укрепления глобального тренда, который заключается в уменьшении количества апликантов на 1 вакансию. Некоторые компании уже ощутили это на себе, но пока еще есть надежда, что если нанять больше рекрутеров, потратить больше денег на HR-бренд или просто лучше стараться, то все получится. В 2022 году большинство организаций осознает, что это иллюзия, и гибрид станет еще большим фактором дифференциации, а то и просто нормой для некоторых отраслей.
Почему важно менять практики управления? Дело в том, что людям становится все сложнее достигать результата. Помимо того, что уже два года накапливается усталость от неопределенности и угроз, связанных со здоровьем, сейчас мы еще приходим в точку, когда практически у каждого в рабочем взаимодействии появилось много новых людей, которых мы не знаем: кто-то перешел в другую компанию, у кого-то появились новички в команде. Это значит, что требуются новые связи, которые все сложнее и сложнее создавать. А без этих связей человеку трудно быть эффективным и чувствовать себя комфортно, ведь люди – социальные животные. Природа придумала нас как вид, выживающий совместно. А значит, ментальным благополучием нужно будет заниматься серьезно. Согласно опросу HeadHunter, в этом году только 15% компаний всерьез занимались ментальным благополучием сотрудников. Думаю, что в 2022 году мы увидим уже цифру в районе 35%. Мы по-прежнему будем отставать от западных стран и от США по этому параметру, но другого пути нет, потому что денежная мотивация уже не работает, страх не работает – люди увольняются, а новые не приходят.
Отсюда вытекает еще один тренд – уменьшение количества оценочных процедур при отборе.
Бизнес больше не может позволить себе долго выбирать: лидов и так мало, а если не принимать решения быстро, то работать будет просто некому. Фокус оценки будет смещаться на два параметра: во-первых, совпадают ли кандидат и компания с точки зрения ценностей, а во-вторых, сможет ли компания предложить этому конкретному человеку развитие, которое поможет ему быть эффективным и дольше в ней проработать. Также бизнес начнет рассматривать временный найм – если люди не идут на постоянные контракты, не закрыть ли свои задачи временными сотрудниками? Это может стать для многих хорошим способом снижения издержек и повышения эффективности.
Что касается заработных плат, они будут все больше выравниваться по всей территории России – там, где специалисты могут работать либо удаленно, либо достаточно мобильно. Транзакционные роли с базовым набором навыков еще какое-то время могут сохранять разницу в компенсации в зависимости от региона и стоимости жизни, но эта практика будет сходить на нет. Доминирует тренд, который мы уже видим в ИТ: зарплаты в столице и регионах практически не отличаются.
Тренд, который не исчезнет, – спрос на курьеров во всех видах. Дефицит здесь будет только нарастать, и за них будут бороться: создавать экосистему льгот, работать с семьями, вовлекать, развлекать и т.д. Зарплаты в этом сегменте уже достигают 100 тысяч рублей. Это всегда была тяжелая работа, но раньше таких денег за нее, конечно, не платили.
Чего я не ожидаю в 2022 и еще года 3-4, так это VR-офисов и рабочих мест. После заявлений Meta это стало очень модной темой для разговора, но реальных дел здесь почти нет – только отдельные эксперименты в отдельных индустриях. Нам бы гибрид освоить. А вот что точно нужно бизнесу, так это хорошие цифровые сервисы по предиктивной аналитике и нативные коммуникативные интерфейсы в области управления персоналом. К большому сожалению, движется здесь все очень медленно, и скачка не будет.
В 2022 году нас точно ожидают серьезные движения, связанные с персоналом. Три года – это тот срок, когда люди задумываются о том, что пора что-то менять. И если бизнес вовремя не отреагирует на этот запрос, то рискует потерять свой ключевой актив. Я бы рекомендовала всем, кто хочет больше узнать о сценариях, которые нас ждут, прочитать книгу Линды Граттон, которая называется «Будущее работы: что нужно делать сегодня, чтобы быть востребованным завтра». Несмотря на то, что она была опубликована более 10 лет назад, то, что там написано, в последнее время сбывается прямо у нас на глазах.
«Наконец-то появилось лекарство»
Начну с хорошего. За 2021 год у человечества появилось много инструментов для борьбы с пандемией. Во-первых, вакцинация. Создано большое количество вакцин, в том числе в России. Налажено производство: у нас за год выпущено 200 млн доз, это неслыханные для нас масштабы. Во-вторых, наконец-то появилось лекарство. Я сейчас говорю про препарат от компании Pfizer, который был испытан слепым методом и показал хороший эффект. В группе людей, которых лечили этим препаратом, никто не умер. А в группе, где этим лекарством не лечили, было 9-10 смертей. Точные данные будут известны после публикации научной статьи. В-третьих, соблюдение противоэпидемических мер – по-прежнему очень эффективный способ борьбы с пандемией. Это и маски, и мытье рук, и социальная дистанция; также по возможности нужно избегать мест массового скопления людей.
Теперь о проблеме – темпах вакцинации. Конечно же, они недостаточны; для достижения коллективного иммунитета нужно минимум 80% привитого населения. Если медленно к этому идти, то возникает необходимость ревакцинации, а это дополнительная нагрузка на производства, врачей и так далее. Но мы не можем здесь упрекать власти, они делают все возможное. Дело в отношении населения к вакцинации. У меня нет однозначного ответа, можно ли с помощью мягких мер, информационной кампании подтолкнуть граждан к более активной вакцинации. Думаю, что можно. У нас по официальным данным ежедневно от ковида умирает тысяча человек. Это разве не стимул вакцинироваться?
Сейчас много разговоров про «омикрон». Но мы пока точно не знаем, что он из себя представляет, нет данных по летальности. Надолго ли с нами «омикрон»? А предыдущие варианты были надолго? Нет, не очень. Думаю, что «омикрон» еще быстрее сойдет на нет. Тут нет точного ответа, но могу поделиться гипотезой, которая родилась на основе того, как развивается пандемия. Вирусы могут самоограничиваться, это выгодно им самим, чтобы не рождались новые, более слабые варианты. Но новые мутации, конечно же, будут появляться. А степень их опасности, остроты пандемии будет зависеть в том числе от того, о чем мы говорили выше.
Анатолий Альтштейн
Вирусолог, профессор, главный научный сотрудник НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи
Анатолий Альтштейн
Вирусолог, профессор, главный научный сотрудник НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи
Начну с хорошего. За 2021 год у человечества появилось много инструментов для борьбы с пандемией. Во-первых, вакцинация. Создано большое количество вакцин, в том числе в России. Налажено производство: у нас за год выпущено 200 млн доз, это неслыханные для нас масштабы. Во-вторых, наконец-то появилось лекарство. Я сейчас говорю про препарат от компании Pfizer, который был испытан слепым методом и показал хороший эффект. В группе людей, которых лечили этим препаратом, никто не умер. А в группе, где этим лекарством не лечили, было 9-10 смертей. Точные данные будут известны после публикации научной статьи. В-третьих, соблюдение противоэпидемических мер – по-прежнему очень эффективный способ борьбы с пандемией. Это и маски, и мытье рук, и социальная дистанция; также по возможности нужно избегать мест массового скопления людей.
Теперь о проблеме – темпах вакцинации. Конечно же, они недостаточны; для достижения коллективного иммунитета нужно минимум 80% привитого населения. Если медленно к этому идти, то возникает необходимость ревакцинации, а это дополнительная нагрузка на производства, врачей и так далее. Но мы не можем здесь упрекать власти, они делают все возможное. Дело в отношении населения к вакцинации. У меня нет однозначного ответа, можно ли с помощью мягких мер, информационной кампании подтолкнуть граждан к более активной вакцинации. Думаю, что можно. У нас по официальным данным ежедневно от ковида умирает тысяча человек. Это разве не стимул вакцинироваться?
Сейчас много разговоров про «омикрон». Но мы пока точно не знаем, что он из себя представляет, нет данных по летальности. Надолго ли с нами «омикрон»? А предыдущие варианты были надолго? Нет, не очень. Думаю, что «омикрон» еще быстрее сойдет на нет. Тут нет точного ответа, но могу поделиться гипотезой, которая родилась на основе того, как развивается пандемия. Вирусы могут самоограничиваться, это выгодно им самим, чтобы не рождались новые, более слабые варианты. Но новые мутации, конечно же, будут появляться. А степень их опасности, остроты пандемии будет зависеть в том числе от того, о чем мы говорили выше.
«Тренд на "русскость" в ИТ будет только усиливаться»
Я не ожидаю каких-то революционных изменений в наборе технологических трендов в 2022 году, поскольку ничего прорывного в 2021 мир не увидел. Безусловно, в разных областях есть поступательное развитие: например, модели работы с языком стали более качественными, и сегодня компьютер может полностью воспроизводить человекоподобную речь. Появились более совершенные модели анализа потребительских предпочтений. Большие шаги сделаны компаниями в области аккумуляторов и батарей. Это важно, потому что именно вопросы энергооснащения сдерживают развитие целого ряда проектов в транспорте, в области интернета вещей.
Основные технологические тренды в 2022 году будут сфокусированы на все большее развитие искусственного интеллекта и дальнейшее развитие технологий благодаря переходу на 5G. После заявлений Марка Цукерберга о создании метавселенной существенно возросло внимание к этой теме – появляются дополнительные решения для дополненной реальности, но чего-то принципиально нового я не вижу.
Важно понимать, что в России у технологической повестки есть специфика. Мы выбрали свой путь развития облачных технологий и все дальше уходим от развилки, когда еще возможна кооперация с западными компаниями. Как следствие, в России больше фокуса на отечественные технологические решения – например, в области информационной безопасности. У нас уже большая доля российских компаний в ИТ, и тренд на «русскость» этого сектора будет только усиливаться. Среди прочего это создает определенные риски дефицита аппаратного обеспечения для бизнеса.
Николай Легкодимов
Партнер, руководитель технологической практики
Еще одна характеристика нашего сектора – более медленная, чем в мире, автоматизация бизнес-процессов. Тут две причины. Во-первых, часть этих процессов сильно зарегулирована. Во-вторых, в России стоимость рабочей силы в среднем ниже, чем в западных странах, что делает инвестиции в автоматизацию менее привлекательными для бизнеса. Впрочем, есть и обратный тренд – людей по рабочим специальностям становится все меньше, и автоматизация иногда является средством не повышения эффективности, а замещения пустующих мест.
Если возвращаться к искусственному интеллекту, то в России его развитие активнее всего будет идти по двум важным для государства направлениям. Первое – это госуправление и все, что связно со взаимодействием государства и человека. Этот тренд мы уже видим в достаточно оформленном виде. А второе, и это мой прогноз, – ИИ будет востребован в вопросах биогенетки и фундаментальных наук, связанных со здоровьем человека. Это будет новая точка роста для прикладного применения ИИ.
И в России, и на Западе благодаря политической повестке будет подогреваться интерес к технологиям информационной безопасности. Причем не только к технологиям защиты. У России в этой области есть традиционные преимущества благодаря научной базе. Что касается блокчейна, то, хотя в России появился закон о цифровых активах, думаю, что эти технологии будут развиваться достаточно медленно из-за скептической позиции регулятора.
Николай Легкодимов
партнер, руководитель технологической практики
Я не ожидаю каких-то революционных изменений в наборе технологических трендов в 2022 году, поскольку ничего прорывного в 2021 мир не увидел. Безусловно, в разных областях есть поступательное развитие: например, модели работы с языком стали более качественными, и сегодня компьютер может полностью воспроизводить человекоподобную речь. Появились более совершенные модели анализа потребительских предпочтений. Большие шаги сделаны компаниями в области аккумуляторов и батарей. Это важно, потому что именно вопросы энергооснащения сдерживают развитие целого ряда проектов в транспорте, в области интернета вещей.
Основные технологические тренды в 2022 году будут сфокусированы на все большее развитие искусственного интеллекта и дальнейшее развитие технологий благодаря переходу на 5G. После заявлений Марка Цукерберга о создании метавселенной существенно возросло внимание к этой теме – появляются дополнительные решения для дополненной реальности, но чего-то принципиально нового я не вижу.
Важно понимать, что в России у технологической повестки есть специфика. Мы выбрали свой путь развития облачных технологий и все дальше уходим от развилки, когда еще возможна кооперация с западными компаниями. Как следствие, в России больше фокуса на отечественные технологические решения – например, в области информационной безопасности. У нас уже большая доля российских компаний в ИТ, и тренд на «русскость» этого сектора будет только усиливаться. Среди прочего это создает определенные риски дефицита аппаратного обеспечения для бизнеса.
Еще одна характеристика нашего сектора – более медленная, чем в мире, автоматизация бизнес-процессов. Тут две причины. Во-первых, часть этих процессов сильно зарегулирована. Во-вторых, в России стоимость рабочей силы в среднем ниже, чем в западных странах, что делает инвестиции в автоматизацию менее привлекательными для бизнеса. Впрочем, есть и обратный тренд – людей по рабочим специальностям становится все меньше, и автоматизация иногда является средством не повышения эффективности, а замещения пустующих мест.
Если возвращаться к искусственному интеллекту, то в России его развитие активнее всего будет идти по двум важным для государства направлениям. Первое – это госуправление и все, что связно со взаимодействием государства и человека. Этот тренд мы уже видим в достаточно оформленном виде. А второе, и это мой прогноз, – ИИ будет востребован в вопросах биогенетки и фундаментальных наук, связанных со здоровьем человека. Это будет новая точка роста для прикладного применения ИИ.
И в России, и на Западе благодаря политической повестке будет подогреваться интерес к технологиям информационной безопасности. Причем не только к технологиям защиты. У России в этой области есть традиционные преимущества благодаря научной базе. Что касается блокчейна, то, хотя в России появился закон о цифровых активах, думаю, что эти технологии будут развиваться достаточно медленно из-за скептической позиции регулятора.
У нас еще много интересных материалов...
«В мире запрос на ESG идет от общества. В России — это запрос сверху»
Интервью с Александром Тынкованом, основателем «М.Видео», членом совета директоров Группы «М.Видео — Эльдорадо»
«Каким будет мир после коронавируса»
Мнения экспертов из различных отраслей
«Технологии изменят наш быт — в некоторых странах уже строят квартиры без кухонь»
Интервью с Владимиром Салахутдиновым, директором по стратегии Х5 Retail Group
