В этом году столица Узбекистана — город Ташкент — впервые вошла в десятку рейтинга умных городов стран СНГ и Закавказья по версии Kept. О том, как продвигается процесс цифровизации Ташкента, какие сложности приходится решать, как выстроить эффективную систему обратной связи с горожанами и в чем топографы XIX века не уступают современным технологиям, заместитель хокима Ташкента по внедрению информационных технологий Алексей Хен рассказал партнеру Kept Сергею Казачкову.
Алексей, республика в целом и столица очень динамично развиваются. Понятно, что комфорт жителей — это один из ключевых приоритетов как для руководства Узбекистана, так и для хокимията Ташкента. С 2019 года в городе активно внедряют элементы так называемого умного города, идет движение в сторону цифрового развития. Расскажите, пожалуйста, что удалось сделать к сегодняшнему дню?
Начать мне хотелось бы издалека. Я работаю в хокимияте уже 5 лет и по образованию являюсь юристом. Сначала занимался юридической экспертизой документов, которые мэру приносят на подпись, запрашивал у исполнителей различные сопутствующие материалы. И в какой-то момент мне сказали, что подтверждающих документов на один из проектов нет. Оказалось, что сотрудник, отвечающий за это направление, уволился, при этом вся документация осталась у него на компьютере, вместе с которым он и ушел.
Мы начинали небольшой командой единомышленников, человек 5 буквально — фактически с нуля.
Нужный документ в итоге нашли, но эта ситуация обнажила проблему: увольнение сотрудников не должно тормозить работу хокимията — ни на оперативном, ни на нормативном уровне. И я предложил создать городскую базу данных, которая будет содержать все имеющиеся в хокимияте наработки и информацию по всем направлениям деятельности, чтобы она не зависела от того, работает конкретный исполнитель или нет.
Начали мы с картографии. Идея была в том, чтобы сделать цифровую карту Ташкента, загрузив туда данные, геокодировать и после этого отслеживать все процессы, которые происходят в городе. Вид сверху дает совсем иное представление о текущей ситуации, чем просто бумажная таблица, позволяет лучше воспринимать информацию.
Конечно, таблица тоже нужна, но при совмещении с картой эффект совсем другой.
Есть такое понятие — инфраструктура пространственных данных. Деятельность кадастровых, строительных органов, благоустройства и т. д. — все это связано с пространственными данными. В этом направлении я предложил мэру двигаться и постепенно начал курировать направление цифрового развития в целом. Изучал опыт других городов, ездил в командировки, анализировал, как все это там выстроено, как работает.
Есть такое понятие — инфраструктура пространственных данных. Деятельность кадастровых, строительных органов, благоустройства и т. д. — все это связано с пространственными данными. В этом направлении я предложил мэру двигаться и постепенно начал курировать направление цифрового развития в целом. Изучал опыт других городов, ездил в командировки, анализировал, как все это там выстроено, как работает.
А для этого нужно было поменять же не только системы, но еще и научить сотрудников новому подходу к сохранению данных. Удалось это сделать быстро или до сих пор еще этот процесс идет?
Тогда было много энтузиазма, и всю новую информацию мы впитывали, как губка. Мы начинали небольшой командой единомышленников, человек пять буквально, фактически с нуля. Всё хотели побыстрее сделать, посмотреть, что получится в результате. Сегодня у нас в команде больше 60 человек, которая поддерживает весь цифровой Ташкент. А сформировавшаяся внутри коллектива корпоративная культура, свойственная любому айтишному подразделению, такова, что правила и подходы к сохранению данных все принимают априори, потому что мы все движемся к одной цели.
В 2020 году, объявленном в Узбекистане годом цифровой экономики, у нас был готов MVP, который мы презентовали на уровне кабинета министров. Он получил одобрение, и после этого начался уже ввод системы в промышленную, если можно так сказать, эксплуатацию. Она получила название «Графит».
Мы начали с геоинформационных технологий, потому что нам важно было отслеживать в режиме реального времени, как живет тот или иной район города, какие есть проблемы, какие моменты требуют особого внимания и контроля.
А какой город взяли за прототип? Где вы увидели самую интересную модель?
Так как мы шли в сторону геоинформационных технологий, то мне больше всего понравилось то, что я увидел в Санкт-Петербурге. Там одной из компаний разработана система «Геоинтеллект», которая занимается геоаналитикой и геомаркетингом, с помощью различных инструментов интерпретирует картографические данные. Например, если вы хотите открыть магазин, то она позволяет узнать проходимость конкретной точки, провести анализ конкурентов и даже подсчитать, сколько ваш торговый объект может заработать. Я подумал, что если это преломить в городском контексте, то получится добиться самых разных целей и повысить цифровизацию города.
Система «Графит» сегодня используется внутри хокимията или у горожан тоже к ней есть доступ?
Да, «Графит» используется внутри администрации города, но сейчас на финишной прямой запуск открытой версии системы, определенный набор данных которой будет доступен горожанам.
Мы начали с геоинформационных технологий, потому что нам важно было отслеживать в режиме реального времени, какие проблемы есть в городе и требуют особого внимания.
В прошлом году мы с помощью «Графита» сделали карту возрастов лифтов Ташкента. В городе около 11 тысяч многоквартирных домов, из них около 7 тысяч оснащены лифтами. Дома строились еще с 1966 года, после землетрясения. Срок эксплуатации лифтов обычно составляет 25 лет. Но девяностые годы были непростым с точки зрения экономики временем, и в итоге получилось так, что некоторые лифты по 40−50 лет работают.
Мы начали с геоинформационных технологий, потому что нам важно было отслеживать в режиме реального времени, какие проблемы есть в городе и требуют особого внимания.
В прошлом году мы с помощью «Графита» сделали карту возрастов лифтов Ташкента. В городе около 11 тысяч многоквартирных домов, из них около 7 тысяч оснащены лифтами. Дома строились еще с 1966 года, после землетрясения. Срок эксплуатации лифтов обычно составляет 25 лет. Но девяностые годы были непростым с точки зрения экономики временем, и в итоге получилось так, что некоторые лифты по 40−50 лет работают.
В прошлом году мы с помощью системы «Графит» сделали карту возрастов лифтов Ташкента, а затем составили план по их замене.
Коммунальщики проинспектировали лифты, уточнили производителя, год выпуска, дату последней замены, рабочее состояние каждой кабины. Ранжировали данные, выделив те объекты, где замена необходима в первую очередь, и составили план замены лифтов городе. В ташкентском «Технопарке» открылось предприятие по производству лифтов, и по 500 в год примерно сейчас заменяются на новые, современные и безопасные.
А с горожанами там двухсторонняя связь? Они могут, например, заявки оформлять?
Да, конечно. После того, как мы выстроили систему «Графит», следующей задачей было в рамках программы «Цифровой Ташкент» разработать платформу, где бы люди могли обращаться удаленно, без бумажной волокиты в городскую администрацию для решения своих проблем. Этот проект мы реализовали пару лет назад, система получила название «Народный контроль», на узбекском — Xalq nazorati.
«Народный контроль» — платформа, где люди могут удаленно обращаться в администрацию города для решения проблем.
Кроме того, мы активно используем большие данные, умеем их хранить, обрабатывать, анализировать. У нас налажена интеграция с информационными системами министерств и ведомств, от которых ежедневно получаем сотни наборов данных, например, рождаемость, движение транспорта, информация о состоянии воздуха и т. д. Поэтому возникла потребность в создании BI-системы, которая позволяла бы видеть разные наборы данных на одном дашборде.
Мы смотрели в сторону Tableau, но она не позволяла так делать, в результате остановились на российском продукте Visiology. Скоро, помимо запуска открытой версии «Графита», будет запущен портал открытых данных Ташкента на базе BI-системы.
Мы смотрели в сторону Tableau, но она не позволяла так делать, в результате остановились на российском продукте Visiology. Скоро, помимо запуска открытой версии «Графита», будет запущен портал открытых данных Ташкента на базе BI-системы.
Для Центральной Азии чувствительным моментом является состояние воздуха. Городские системы его отслеживают?
Конечно. В прошлом году в Ташкенте было установлено 10 метеостанций в тестовом режиме, чтобы собирать данные по скорости ветра, температуре, влажности, количеству осадков и мелкодисперсных частиц PM2.5, PM10, уровню загрязнения и т. д. Информация обновляется каждые полчаса.
Мы активно используем большие данные, умеем их хранить, обрабатывать, анализировать.
Вы перечислили несколько информационных систем. Какую из них, на ваш взгляд, можно назвать самой успешной?
Каждая система успешна по-своему. Но если говорить о самой популярной, то это, конечно, «Народный контроль». Он очень востребован, люди пишут, обращаются.
Отмечу, что закрываемость заявок в системе «Народный контроль» сегодня превышает 90%. Это очень высокий показатель.
Когда такого инструмента не было, не думаю, что кто-то мог пожаловаться на отсутствие, допустим, канализационного люка на дороге. Ну, или мог, но это был бумажный процесс, занимавший много сил и времени. У нас же мобильное приложение. Сфотографировал, координата подтянулась, добавил описание проблемы: «Провалился люк, почините». И информация попадает к ответственному сотруднику.
Как маршрутизируются заявки, чтобы попасть к нужному исполнителю? Чтобы, условно, структура, отвечающая за образование, не получала заявки на вывоз мусора?
К каждому типу проблем мы подвязали исполнителя. Например, дороги. У нас они делятся на три типа: квартальные, городские и государственные. Что мы сделали? Мы все эти дороги вычертили у себя на карте, и, когда человек отправляет геопозицию с местом, система заранее знает, в чьей компетенции находится данная дорога.
Вся маршрутизация автоматизирована, на весь Ташкент у нас всего три модератора у системы, так что степень ее автоматизации вы можете себе представить. Причем один из модераторов подписан на различные группы в соцсетях, где люди могут делиться негативом, будь то спил дерева, небольшое подтопление или текущая крыша у дома. Он все это собирает и от имени хокимията как пользователь загружает в систему. И мы потом комментарии оставляем о том, что администрация города знает об этой проблеме, прикладываем фотографии и описания решений.
Вся маршрутизация автоматизирована, на весь Ташкент у нас всего три модератора у системы, так что степень ее автоматизации вы можете себе представить. Причем один из модераторов подписан на различные группы в соцсетях, где люди могут делиться негативом, будь то спил дерева, небольшое подтопление или текущая крыша у дома. Он все это собирает и от имени хокимията как пользователь загружает в систему. И мы потом комментарии оставляем о том, что администрация города знает об этой проблеме, прикладываем фотографии и описания решений.
А сколько в месяц таких заявок, вопросов? Как статистика — растет?
Когда «Народный контроль» только запустился, в день приходило около 20−30 заявок. Это был первый год запуска, обкатка, пробный период, непросто было исполнителей приучить к новой системе. Сейчас в день приходит более 150 сообщений.
Когда есть решение по закрытию заявки, то жителю приходит смс-сообщение из системы: «Предложено решение, перейдите, посмотрите». Одна из ее особенностей в том, что, пока житель не отожмет кнопку в приложении, что он согласен с решением вопроса, заявка не закроется.
При этом мы не подключаем сразу весь функционал системы, а делаем это постепенно. Вот, например, в прошлом году было введено еще два дополнительных модуля аварийного уведомления. Если отключаются какие-то инженерные коммуникации — свет, газ, вода, жителю приходит пуш-уведомление об отключении. Когда их снова подают, приходит уведомление о возобновлении работы.
У системы тысячи активных пользователей, которые в ежедневном режиме ею пользуются. И туда мы сейчас добавляем систему опросников, выносим на голосование жителей какие-то моменты, где они могут выразить свое мнение и делиться идеями по развитию города.
У системы тысячи активных пользователей, которые в ежедневном режиме ею пользуются. И туда мы сейчас добавляем систему опросников, выносим на голосование жителей какие-то моменты, где они могут выразить свое мнение и делиться идеями по развитию города.
Когда «Народный контроль» только запустился, в день приходило около 20−30 заявок. Сейчас их более 150.
Например, мы собрали предложения по наименованию новых 19 станций наземного метро. Специальная комиссия все обработала, посмотрела, выбрала три наименования по каждой станции. И буквально вчера закончилось голосование. Две недели оно шло, люди решали, как назвать ту или иную станцию. Вот теперь этот документ идет на согласование в кабмин, и дальше будет приниматься решение. Учет мнения населения постепенно внедряется.
На уровне столиц зачастую апробируются самые современные решения, которые потом масштабируются в регионах. Как теперь эти системы развернуть на уровне республики?
Недавно было селекторное совещание у президента, он отметил геопортал «Графит», систему Xalq nazorati. План по развертыванию этих систем в других регионах сейчас разрабатывается.
Если говорить про настоящее, то какие у вас цели на 2023 год?
Мы накопили много данных, на основе которых нужно делать готовые аналитические продукты. Наша цель — помогать администрации города принимать правильные решения. Все инструменты у сотрудников хокимията должны быть на рабочем столе либо в мобильном устройстве, чтобы истории, подобные тому увольнению человека вместе с компьютером, больше не повторялись.
Одна из будущих наших флагманских разработок — это сведение всех наших продуктов к одной точке. Есть у Айзека Азимова книга «Академия» про ученого, который рассчитал будущее на тысячи лет вперед и увидел крах империи, доложил императору, и они вместе пытаются этого избежать. Оттуда мы позаимствовали название кодовое, если можно так сказать, данного продукта — «Главный радиант».
Мы пытаемся заглянуть в будущее Ташкента, учитывая множество факторов — от демографии до строительства.
Одна из будущих наших флагманских разработок — это сведение всех наших продуктов к одной точке. Есть у Айзека Азимова книга «Академия» про ученого, который рассчитал будущее на тысячи лет вперед и увидел крах империи, доложил императору, и они вместе пытаются этого избежать. Оттуда мы позаимствовали название кодовое, если можно так сказать, данного продукта — «Главный радиант».
Мы пытаемся заглянуть в будущее Ташкента, учитывая множество факторов — от демографии до строительства.
Используя исторические данные?
Исторические данные, эконометрику, статистику и искусственный интеллект, машинное обучение. Мы всё используем вкупе. И в итоге, например, система будет подсказывать нам, как может развиваться город при определенных событиях. Если мы сделаем так, то что будет, какие будут последствия. Вот сейчас мы над этим работаем.
Какие проекты сегодня внедряются в Ташкенте с точки зрения управления транспортными потоками?
Одну из центральных улиц — Алишера Навои — полностью реконструировали в прошлом году, после чего она поменяла свою геометрию. Совместно с профильным министерством проанализировали количество ДТП, которые там происходили ежегодно, выделили наиболее опасные участки улицы. После того, как по науке была спроектирована проезжая часть, тротуары, смоделирован автомобильный и пешеходный потоки, число происшествий значительно снизилось.
И самое главное, на ключевых перекрестках мы установили, пока что в тестовом режиме, восемь умных светофоров, которые собирают данные о трафике и, исходя из этого, сами регулируют движение. В результате ремонта выросла скорость движения по улице — с 15 до 30 км/ч.
Мы приглашали Аркадия Гершмана, чтобы он тоже помогал в проектировании этой улицы. Одна из его оценок мне понравилась. «Я, — говорит, — стоял на перекрестке Чорсу, где раньше все сигналили. А после реконструкции никто не сигналит». Это большой показатель и оценка тому, что было сделано.
А были ли какие-то проекты, которые хотелось, но не получилось реализовать, потому что не хватает каких-то систем или данных?
Данных и скорости их обработки постоянно не хватает, к сожалению. Хочется работать на упреждение проблем, но это не всегда получается. Например, нынешней зимой в Ташкенте были перебои в работе коммунальных служб из-за аномальных морозов. Мы предвидели, что это приведет к высоким нагрузкам на электросети, когда в систему Xalq nazorati постепенно начали приходить сообщения от жителей о проблемах с отоплением.
На базе этих заявок была сформирована тепловая карта, на которой были отмечены районы с самой сложной ситуацией, но дальше климатическая ситуация начала развиваться стремительно, и купировать все проблемы мы не успели.
Постанализ показал, что участки с самой высокой нагрузкой на электросети на 80% совпал с обращениями горожан. Если бы у нас были данные относительно потребления электричества с аналитикой в годовом разрезе, то можно было бы принять превентивные меры. Эту информацию мы уже собираем, чтобы прогнозировать аварийные ситуации и не допускать их в будущем.
На базе этих заявок была сформирована тепловая карта, на которой были отмечены районы с самой сложной ситуацией, но дальше климатическая ситуация начала развиваться стремительно, и купировать все проблемы мы не успели.
Постанализ показал, что участки с самой высокой нагрузкой на электросети на 80% совпал с обращениями горожан. Если бы у нас были данные относительно потребления электричества с аналитикой в годовом разрезе, то можно было бы принять превентивные меры. Эту информацию мы уже собираем, чтобы прогнозировать аварийные ситуации и не допускать их в будущем.
А вот в целом тема умных счетчиков в повестке города стоит?
Умные счетчики внедрены на электричество и газ. Они охватывают более 70% ташкентских домохозяйств.
Если говорить о визионерстве, то на горизонте 5−7 лет какие вы перед собой ставите цели? Какие системы вам нужны в первую очередь?
Возвращаясь к теме того, что мы помогаем принимать решения хокимияту и анализируем ситуацию в городе, отмечу, что наша программа под названием «Главный радиант» сегодня является приоритетом. Она позволяет формировать предиктивную модель, которая сможет предсказывать развитие ситуации в будущем, а также будет полезна в моменте.
Например, мы в 2019 году обучили систему прогнозированию показателей валового регионального продукта с учетом результатов работы расположенных в городе промышленных предприятий. Она выстроила график на 5 лет. Мы каждый год сравниваем — где-то 2−3% отклонение от наших прогнозов к факту того, что получилось. Для такого прогнозирования это очень серьезный результат.
Например, мы в 2019 году обучили систему прогнозированию показателей валового регионального продукта с учетом результатов работы расположенных в городе промышленных предприятий. Она выстроила график на 5 лет. Мы каждый год сравниваем — где-то 2−3% отклонение от наших прогнозов к факту того, что получилось. Для такого прогнозирования это очень серьезный результат.
Расскажите, как у вас выстроен процесс целеполагания? Кто определяет, в какую сторону нужно двигаться? Это остается на усмотрение хокима или здесь вы сами решаете, какие системы необходимы, какие процессы нуждаются в доработке и т. д.
Сейчас у нас, если можно так сказать, полная свобода действий, свобода творчества и реализации проектов, и направление развития мы определяем сами, исходя из потребностей города. Мы понимаем, какие моменты уже решены, какие проблемы все еще требуют устранения. И под это затачиваются наши решения.
Наш опыт постепенно становится неким бенчмарком на уровне республики. Например, в Фергане сформирована команда по цифровому развитию, которая разрабатывает систему, по функционалу похожую на «Народный контроль». В республике Каракалпакстан тоже технологии умного города постепенно развиваются. Мы делились с коллегами своим опытом, наработками.
В этом плане мне очень понравился белорусский опыт — там система умного города, разработанная для Минска, была органично масштабирована на всю страну. Это существенно упрощает процессы, когда нет необходимости объединять разные системы разных городов, пусть и со схожим функционалом.
А за опытом соседей следите?
Конечно. Мне понравился проект наших коллег из Кыргызстана, которые реализовали единый адресный реестр, «раскатав» его на всю республику. У нас адресный реестр сделан только в Ташкенте, и то для этого мы приложили большое количество усилий. Мы проанализировали все улицы, определи точку их начала и конца, обнаружили при этом много безымянных улиц, запустили процесс присвоения им названий и т. д. Эта работа длилась года полтора и понемногу продолжается и сегодня. Представить себе такую систему в масштабе Узбекистана мне пока сложно, для этого нужны очень большие ресурсы. А в Кыргызстане это сделано.
А дальнее зарубежье, Сингапур например? Опыт мировых мегаполисов вы не рассматривали?
Пока мы ориентируемся на опыт постсоветских государств — поверьте, там есть, чему поучиться. Но в будущем мы обязательно будем анализировать опыт крупнейших городов планеты — Лондона, Нью-Йорка, Сингапура.
Читайте также
Одно из важных направлений реализации концепции умного города — это сфера туризма. Какие проекты в этом направлении вы реализуете?
Программа развития города Ташкента на 2022 год, утвержденная президентом, предусматривала в рамках повышения туристической привлекательности города восстановление 12 ворот Ташкента. В 1865 году город был взят царскими войска и вошел в состав Российской империи. Крепостные стены и ворота были разрушены.
Президент дал поручение установить, где они располагались, а потом восстановить сами ворота. И задача по поиску точек на карте легла на нас. Потому что у нас есть команда картографов, ГИС-специалистов. Мы проанализировали наши источники, библиотеки, поговорили со специалистами. Так получилось, что восточная часть стены с воротами… идут многочисленные споры между учеными, где они находились. Но никто не обладал старыми картами, где это все было отмечено.
Пришлось обратиться за помощью в МИД, в посольство в России. Нашли в военно-историческом архиве РФ старые карты 1865 года, 1870 года, 1872 года и т. д. Это военные карты, но, разумеется, уже гриф секретности снят. Эти карты мы оцифровали, провели процедуру геопривязки и нашли расположение 12 ворот с погрешностью до 3 метров. Но самое интересное в том, что топографы военные конца XIX века настолько точно всё отрисовали, что это прекрасно легло на современную цифровую карту.
Президент дал поручение установить, где они располагались, а потом восстановить сами ворота. И задача по поиску точек на карте легла на нас. Потому что у нас есть команда картографов, ГИС-специалистов. Мы проанализировали наши источники, библиотеки, поговорили со специалистами. Так получилось, что восточная часть стены с воротами… идут многочисленные споры между учеными, где они находились. Но никто не обладал старыми картами, где это все было отмечено.
Пришлось обратиться за помощью в МИД, в посольство в России. Нашли в военно-историческом архиве РФ старые карты 1865 года, 1870 года, 1872 года и т. д. Это военные карты, но, разумеется, уже гриф секретности снят. Эти карты мы оцифровали, провели процедуру геопривязки и нашли расположение 12 ворот с погрешностью до 3 метров. Но самое интересное в том, что топографы военные конца XIX века настолько точно всё отрисовали, что это прекрасно легло на современную цифровую карту.
При этом процесс создания цифровой карты города все еще продолжается. Сначала нужен нулевой слой, причем очень точный. Для этого мы использовали высокоточную аэрофотосъемку — самолет 3 дня полетал над Ташкентом и методично, квартал за кварталом, район за районом, велась съемка. На выходе мы получили ортофотоплан с точностью до 10 сантиметров на пиксель. Это все было в открытой системе координат WGS-84.
Мы знали, что город будет еще расширяться. Вот эти территории на перспективу мы тоже засняли. Потом началась работа по векторизации карты. Это самая утомительная, сложная работа. Каждый дом, каждая улица, буквально каждый элемент картографы вычерчивали по фундаменту. Для большей точности велась стереосъемка, то есть одни и те же объекты самолет снимал с разных направлений, создавалась 3D-картинка. Мы эту карту поддерживаем. Все, что в городе новое: дороги, парки, микрорайоны, — на нее наносится.
Здесь же отрисована вручную и вся дренажная система Ташкента, чтобы избежать подтоплений после сильных дождей. Все арыки, каналы, шлюзы и т. д. Причем для полноты информации мы обратились даже к вышедшим на пенсию сотрудникам коммунальных служб, которые курировали это направление.
Здесь же отрисована вручную и вся дренажная система Ташкента, чтобы избежать подтоплений после сильных дождей. Все арыки, каналы, шлюзы и т. д. Причем для полноты информации мы обратились даже к вышедшим на пенсию сотрудникам коммунальных служб, которые курировали это направление.
А использовать уже готовую, тот же Google, Яндекс?
Google, Яндекс, 2ГИС и прочие открытые источники — это всё схематичные карты. Там точности нет. Они все нужны для навигации либо для того, чтобы посмотреть объекты в каком-то масштабе на карте. Наша же задача для городской администрации в этом смысле — в правильной «посадке» объекта. Без высокоточного ортофотоплана здесь невозможно было обойтись.
А помогает как-то то, что сейчас такая миграция ИT специалистов? Они как-то обогащают город?
Миграция ИT-специалистов способствовала повышению цен на ИT-специалистов.
Внутри страны?
Ну, я внутри страны не знаю, но по Ташкенту, например, зарплата программиста выросла. Потому что востребованность стала, потому что сюда мигрировали ИT-компании.
Вы говорили, что под вашим началом работает несколько десятков человек. Чем конкретно они занимаются, какая у них специализация?
Сейчас уже больше 60 сотрудников. Если мы будем говорить про разработку, то у нас в департаменте три команды разработчиков. И каждая занимается определенными системами. Есть группы обработки данных, потому что очень много сырой информации, лишенной геопривязки, которую нужно «чистить», проставлять геопозиции, чтобы они на карте появились. Есть команда, которая занимается дата-анализом: дата-сайентисты, дата-аналитики, дата-инженеры.
Про картографию и геоинформационные системы я уже говорил. Также отдельная команда дизайнеров, потому что без хорошего дизайна и UX/UI, как сейчас модно говорить, без юзабилити продукт работать не будет. Часть специалистов занимается иллюстрациями, 3D-моделями. Большой штат поддерживает бесперебойную работу серверов.
Про картографию и геоинформационные системы я уже говорил. Также отдельная команда дизайнеров, потому что без хорошего дизайна и UX/UI, как сейчас модно говорить, без юзабилити продукт работать не будет. Часть специалистов занимается иллюстрациями, 3D-моделями. Большой штат поддерживает бесперебойную работу серверов.
Мы обсудили много элементов умного города и различных цифровых инициатив, которые реализуются в Ташкенте, при этом, как я понимаю, некая единая концепция умного города пока не сформулирована в виде некого документа или плана действий. Вы к этому пока не стремитесь или предпочитаете вводить элементы умного города постепенно?
Умный город — это очень широкое, концептуальное понятие. Разработка и реализация такой концепции зависит не только от хокимията Ташкента, потому что ее отдельные направления — медицину, образование, туризм, безопасность и т. д. — курируют профильные министерства, в связке с которыми мы работаем. Они, в свою очередь, создают собственные ИT-команды, с ними мы тесно взаимодействуем в той части, которая касается нашего города.
Нам необходимо реализовать концепцию «Безопасный город». Это будет первый шаг на нашем пути к умному городу.
На мой взгляд, сначала в Ташкенте необходимо реализовать концепцию «Безопасный город», которая находится в ведении МВД и по большому счету является одним из основных элементов умного города. Для этого необходимо запустить «Систему-112», камеры наблюдения, чтобы вся информация стекалась в ситуационные центры, точки экстренного вызова надо сделать по городу и ряд других моментов. Многое уже реализовано, но еще больше предстоит сделать.
Сейчас у нас новый мэр, у него очень много идей — только за последние несколько недель он расписал для нас более 20 задач. Наверное, будут появляться еще. И к умному городу мы обязательно придем.
Сейчас у нас новый мэр, у него очень много идей — только за последние несколько недель он расписал для нас более 20 задач. Наверное, будут появляться еще. И к умному городу мы обязательно придем.
Алексей Хен
Заместитель хокима Ташкента по внедрению информационных технологий
Алексей Хен родился в 1983 году в Хорезмской области. В 2005 году окончил Ташкентский государственный юридический институт (ныне ТГЮУ).
До назначения заместителем хокима Ташкента по внедрению информационных технологий (в апреле 2022 года) работал первым заместителем директора ООО «Департамент цифрового развития» при хокимияте Ташкента.
До назначения заместителем хокима Ташкента по внедрению информационных технологий (в апреле 2022 года) работал первым заместителем директора ООО «Департамент цифрового развития» при хокимияте Ташкента.
